Когда я был совсем маленьким, мой папа надолго уехал путешествовать по Северному Ледовитому океану. Так что когда он воротился домой, я принял его за белого медведя: стоит весь заснеженный, а как оброс — борода и волосы в сосульках. И зубы отросли — клацают!
Но мама умеет обходиться с медведями:
— Хорош! — отчитала она папу и увела отпаривать в ванной. Тогда у нас в квартире, как в телевизоре, настало глобальное потепление. И еще немножко в квартире снизу. Но мы не обратили на это внимания — главное, что папа с нами, а соседи через белого медведя не пройдут.
Потом папа уехал путешествовать по океану Индийскому— и вернулся с чалмой на голове. Он сел в позу йоги и начал что-то бормотать. Эх, папа — он забыл, что маму не перебормочешь. Она поставила папу на ноги, чалму нахлобучила на меня. И спросила:
— Надеюсь, ты не одну змею за пазухой не пригрел?!
Папа засмеялся и оказалось, что он забыл другое — вкус домашних котлет.
Когда папа возвратился с Атлантического океана, он был вылитый атлант — расправил плечи и замер как статуя. Но мы с мамой стали ходить вокруг него Гольфстримом и папа отмер обратно — захохотал и запрокинул нас с мамой себе на плечи.
А потом папа приехал с Тихого океана — и такой тихий-тихий. Посадил меня на коленку. Коленка просела, и папа прошептал:
— Как ты вымахал!
Я тоже прошептал:
— Как хорошо, что ты путешественник по океанам, а не по морям.
Тогда папа тут же стал громким: уравновесил коленки мамой и повторил за мной:
— Как хорошо!
Художник Александра Повыдчикова
